И. Г. Фихте: попытка обожествления Субъекта

Иоганн Готлиб Фихте – один из классиков философии Нового времени.

Детство Фихте во многом напоминает детство его великого предшественника – И. Канта. Он родился в 1762 году в одном из сёл Курфюршества Саксонии в бедной немецкой крестьянской семье. Отец его – плетельщик. Мать же его была из обедневших дворян. Родители его были глубоко верующими людьми, и «окном в мир» для юного Фихте была сельская церковь.

Будущий философ отличался выдающимися способностями. Но быть бы ему также плетельщиком, если бы не вмешательство «доброго гения». Один из местных помещиков как-то опоздал на церковную службу и был очень раздосадован, что ему не удалось послушать проповедь пастора. Но прихожане его успокоили: здесь есть один паренёк, который вам перескажет любую проповедь  в мельчайших подробностях и с выражением. Помещик выслушал 8-летнего Фихте и взял его под своё покровительство.

Родители несказанно обрадовались такому повороту событий и стали готовить сына к карьере пастора. Для Фихте начались годы учёбы. Сначала это была обыкновенная школа. А с 12-летнего возраста в течение 6-лет он обучался в элитной школе «Пфорта» (которую впоследствии также окончит Ф. Ницше). По окончании Пфорты, в 1780 году, Фихте посещает лекции на факультете богословия в Йенском, затем Лейпцигском университете.

В 1784 году умирает его покровитель. Фихте вынужден прекратить учёбу и зарабатывать себе на жизнь частными уроками.

Между тем, истины религии постепенно утрачивают для Фихте свою очевидность. Истины же философии, напротив, всё более овладевают им. Вскоре он становится приверженцем учения Б. Спинозы.

В 1790 году один из его учеников попросил его рассказать что-нибудь об Иммануиле Канте. К стыду своему, Фихте тогда имел о Канте весьма смутное представление. Походив по книжным магазинам и посидев в библиотеках, Фихте собрал необходимую информацию об этом современном ему философе. Но чем больше он углублялся в изучение его работ, тем более возрастало его изумление. Оказывается, Природа, которой он поклонялся, находясь под влиянием Спинозы, – на самом деле, не такая уж очевидность. Оказывается, Она во многом зависит от Воспринимающего. И не только зависит: Она возникает и существует не «Сама по Себе», а благодаря деятельности Человека. Ея причина – не «Она Сама». Ея истинной Причиной, Ея Natura Naturans является Субъект.

Строго говоря, фихтевское прочтение Канта уже отличалось от того, что Кант имел в виду. Фихте с самого начала имел склонность переоценивать возможности Субъекта, к Коему Кант относился гораздо более скептически, чем к Природе, Им воспринимаемой. Но пока что различие между 2-мя философами не проявилось в достаточной мере.

В 1791 году Фихте едет в Кёнигсберг, чтобы встретиться с Кантом лично. Эта встреча, в самом деле, состоялась. Однако Кант так и не понял, что собственно от него хотел его молодой почитатель. В общем, Фихте был разочарован встречей. Но это не изменило его философских убеждений и его отношения к Канту. Чтобы доказать свою приверженность кантовскому «критическому методу», Фихте пишет очерк «Опыт критики всякого откровения», в котором он, в духе Канта, развивает мысль о необходимости «ограничить знание, чтобы освободить место вере».

Работа Фихте была издана анонимно и поначалу была воспринята научной общественностью как работа самого Канта. Недоразумение вскоре разрешилось. Кант похвалил Фихте, и о последнем заговорили как о достойном продолжателе «критической» философии. Его приглашают преподавать в Йенском университете.

Но Фихте был бунтарь по натуре, и в действительности ограничивать свой разум он вовсе не собирался. В 1792 году выходят его работы «Востребования от государей Европы свободы мысли, которую они до сих пор угнетали» и «К исправлению суждений публики о Французской революции…»  В них он оправдывает революцию, отстаивает свободу мысли и слова как неотъемлемое право Человека и как условие развития человеческой личности. Эти работы вышли анонимно. Впрочем, Фихте не скрывал своего авторства, и, пока что, ему за это ничего не было.

Фихте преподавал в Йенском университете в 1794-99 годах. Именно в эти годы он разрабатывает своё собственное философско-религиозное учение. Ему уже тесно не только в рамках тотальной необходимости учения Спинозы, но и в рамках кантовской «критической» философии. Робкую попытку Канта напомнить о существовании Субъекта Фихте посчитал явно недостаточной. Он задаётся целью восстановить права Субъекта в полном объёме и возвысить Его до уровня спинозовской Субстанции. Прежде всего, по мнению Фихте, надо покончить с остатками «догматизма» в кантовской философии. «Догматизмом» он называл признание существования чего-то, что может быть недоступно для Субъекта, а именно признание возможности существования «вещей-в-себе». Что это за Субъект, если Ему противостоят какие-то непонятные «вещи-в-себе»? Пока они существуют, Субъект не может быть полноценным. Если «критическая философия» хочет быть последовательной до конца, то надо отказаться от этих пережитков «догматизма». Иными словами, ничто в Природе не может существовать «само по себе», но лишь посредством Субъекта.

Субъект – деятельное Начало.  Его первичная, бессознательная деятельность есть Само-опредмечивание, Само-овеществление, отображение Себя вовне. Соответственно, на долю Его вторичной, сознательной деятельности выпадает осознание Себя как «Я», а также осознание Природы как «не-Я». Природа противостоит Субъекту как некое препятствие, которое надо преодолеть, как вызов, который надо принять. Начинается «познание» Природы, Которая, несмотря на Ея кажущуюся самостоятельность, поистине есть Его сокровенное Произведение. Поэтому, по сути, познание – это узнавание Субъектом Себя в Природе.

Но, если «вещей-в-себе» не существует, то отпадает необходимость в «практическом разуме», в сфере «должного». Тогда «неразрешимые» метафизические вопросы – о свободе воле, бессмертии души и существовании Бога – решаются сами собой:  Субъект свободен, бессмертен, и Он есть Бог.

И. Кант не принял такое развитие своей философии. Он остаётся на чисто человеческой точке зрения, т. е. последовательным скептиком. Всё, что связано с «абсолютным», он относит не к сфере сущего, а к сфере должного. Но, как бы он ни превозносил Долг и всё, что этим связано, «должное» всё равно останется «должным» и никогда не достигнет уровня «сущего». Конечно, Бог должен существовать, – иначе рассыплется мироздание, – но Кант никогда не утверждал, что Он существует.

И всё же Истинно Сущее «существует», и, более того, Оно жаждет знать, ‘что Оно есть. Философия призвана дать однозначный ответ на этот вопрос, ибо она есть попытка Бога осознать Себя, она есть наука об Истинно Сущем. Обхождение Канта с Последним как с Чем-то, Что «должно» существовать, конечно, делает ему честь. Однако этого явно недостаточно. После робкой попытки Канта, философский Субъект у Фихте восстаёт в полный рост.

В 1799 году, после публикации Фихте очередной статьи, выдержанной в духе «свободомыслия», он был обвинён в атеизме и был вынужден прекратить преподавание в университете. Конечно, открытая поддержка Французской революции, прилюдное толкование Бога как «абсолютного Субъекта» или даже как «нравственного миропорядка, создаваемого усилиями свободной человеческой воли», мало кому могло понравиться в мирном Саксонском курфюршестве. Впрочем, очередное «осуждение Сократа» обошлось без жертв. К счастью, Германия тогда была довольно многоликим образованием. Фихте перебирается в Берлин – столицу соседнего королевства – Пруссии, где его принимают с распростёртыми объятиями. При этом он был даже обласкан королём Прусским – Фридрихом-Вильгельмом III (который, между прочим, был дедом нашего царя-освободителя Александра II).

Фихте с головой окунулся в гущу культурной и общественной жизни столицы Прусского королевства. Он читает публичные лекции, знакомится с теоретиками немецкого романтизма, в том числе, своим коллегой – Ф. Шеллингом. Романтики, под воздействием Фихте, стали подчёркивать исключительную роль Субъекта в художественном творчестве. Фихте же, в свою очередь, всё более укрепляется в мысли, что именно искусство является высшим проявлением человеческого духа. Там же Фихте вступает в масонскую ложу.

Развив учение Канта, Фихте пытается двинуть дальше своё учение. Теперь его всё более занимают вопросы нравственности. Но откуда берётся нравственность, если Субъект имеет дело лишь с Природой? Иными словами: Почему свободный Субъект должен быть «хорошим»? Фихте полагает, что Субъекту противостоит не только Природа. В какой-то момент Субъект обнаруживает, что Он – не один. Это был интересный поворот в философии Фихте. Однако Фихте не стал развивать диалектику «Одного» и «Другого». Вместо этого он постулирует существование множества субъектов, на которые распадается его Абсолютный Субъект. В отношении Последнего Фихте, тем самым, оказывается и Спинозой, и Лейбницем в одном лице.

По мысли Фихте, своеволие Субъекта добровольно ограничивается ради Его совместного существования с другими самоопределяющимися Субъектами, с другими «Я», к которым нельзя относиться как к обычным предметам Природы, но только как к Себе Самому. Таким образом, фихтевский Абсолютный Субъект всё более обретает черты Человеческого Рода, или Человеческого Общества. Конечно же, каждая человеческая личность неповторима, но все люди, по сути, составляют единый Субъект, поэтому все они – братья. Миссия Человека – совершенствование Себя и Природы, совместное преобразование Хаоса в Космос, осуществление грандиозного скачка из царства необходимости в царство свободы, из «сущего» в «должное». По сути, Человеческий Род у Фихте наделяется полномочиями библейского Бога.

Для осуществления вышеуказанной миссии необходимо слияние всех человеческих воль в мировом сообществе. Конечно же, сразу этого достичь невозможно. Для начала необходимо создать соответствующее «разумное государство». Во главе такого государства должны стоять философы – приверженцы учения Фихте, нацеливающего Человека на преобразование Мира. Они должны установить контроль над производством и распределением материальных благ, а также ограничить контакты с другими странами, чтобы полностью сосредоточиться на воспитании граждан в духе «истинной философии». Идеалы Французской революции, по мнению Фихте, были преданы Наполеоном, так что французы оказались неспособными возглавить продвижение человечества к великой цели. Поэтому теперь наиболее образованная – германская нация – должна стать плацдармом грядущего освобождения человечества. Для этого она должна достигнуть политического единства и стать единой коллективной личностью. И недалеко то время, когда появится Человек, Который возглавит это объединение.

Таким образом, Фихте сводит Абсолютный Субъект ко вполне природному образованию – Человеческому Роду, или Человеческому Обществу. В конечном счёте, Абсолютный Субъект у Фихте выступает как Немецкий Народ, преобразующий Себя и Природу и руководствующийся в Своей деятельности разумной (т. е. нравственной) волей. Истинный же Субъект при этом опять упускается из виду. Ведь, в конечном счёте, Собственно Субъект – это нечто сокровенное, пребывающее в самих нас, и никоем образом не вне нас, даже если речь идёт о «других Я» (за исключением «Другого»). В общем случае, любая множественность указывает на то, что мы имеем дело с Объектом (Природой), а не с Субъектом. Субъект поистине есть Человек как ступень в развитии Бога. Поэтому всякое домысливание Его до «Бога-Творца» или же более приземлённое толкование Его как «Человеческого Рода» хотя и исторически оправдано, но всё же не вполне корректно.

Фихте как будто не замечает подмены. Правда, он ещё не дошёл до того, чтобы выводить Человека из Природы: он не был склонен вдаваться в подробности происхождения Мира и Человека, считая эти вопросы некорректными – он отмечал лишь, что «разум не мог возникнуть из неразумия». В то же время, он допускал изначальное существование некоей «цивилизованной расы» в окружении «трусливых и грубых народов».

В 1805 году Фихте преподаёт в университете г. Эрланген. В 1806 году, после битвы при Йене, в которой прусские и саксонские войска были наголову разбиты Наполеоном, философ переезжает в Кёнигсберг. Однако в следующем году он был вынужден вернуться в оккупированный Берлин, поскольку там оставалась его семья. Фихте смело выступал против оккупационного режима. В своих пламенных речах он прославлял культурную миссию немецкого народа и призывал всех немцев к преодолению духовного кризиса и нравственному возрождению. После открытия Берлинского университета в 1809 году Фихте возглавил там кафедру философии, и некоторое время даже был его ректором.

Поражение Наполеона в Русской кампании в 1812 году вызвало широкий патриотический подъём в Пруссии. В 1813 году Пруссия вступила коалицию с Россией против Наполеона, а в 1814 году германские земли были полностью очищены от наполеоновских войск.

Постепенно Фихте начинает осознавать, что в своём патриотическом порыве он зашёл слишком далеко. Он признаёт некорректность подмены Абсолютного Субъекта «Природным Человеком» вообще и немецким народом, в частности. На закате своей жизни он уже не называет Абсолютный Субъект «Я» и всё более склоняется к толкованию Его как некоей бесконечной, всеохватывающей, разумной (нравственной) и животворящей Воли. Обесчеловечиваясь и обезличиваясь, Абсолютный Субъект с неизбежностью перемещается в Основание Природы. Он становится Ея Источником, Ея Началом, или, говоря языком Спинозы, Natura Naturans Субстанции.

Между тем, дни Фихте уже были сочтены, и мы уже никогда не узнаем, куда бы его привёл полёт его мысли, проживи он подольше. Жена его (кстати, племянница выдающегося поэта Ф. Г. Клопштока) во время войны с Наполеоном работала в госпитале сестрой милосердия. От нея Фихте заразился тифом, от которого она выздоровела, а его, к сожалению, спасти не удалось. Философ скончался 29 января 1814 года. Их сын – Иммануил Герман Фихте, названный так в честь И. Канта, – также стал философом. Своего собственного философского учения он не создал: он пытался систематизировать уже существовавшие философские учения.

Если античная философия сразу же поставила вопрос о Начале Природы, философия Нового времени начала с  утверждения самостоятельности Природы, как Целого, и лишь затем, через сомнение, через субъективность, вышла на вопрос о Ея происхождении. Таким образом, философия как бы вернулась к спинозовской Субстанции, но не собственно Субстанции, а к Ея «Свободной Причине», к Ея Natura Naturans. Дальнейшее развитие философии будет заключаться в том, что в качестве Таковой побывает Каждый из Атрибутов Субстанции, а именно, Ея Разум, Душа, и Тело.